Все разговоры о «свободном рынке и конкуренции» пустые слова не только в сфере политики и финансов. В Канаде практически невозможно стать фермером. Почему? Нет квот. Квоты нужны на кур, на коров. На всё. В итоге, чтобы открыть куриную ферму с ГМО-курами и кормами нужно … $6 млн.
На фото - Майкл Шмидт
Когда я попал в Канаду, то ходил по магазинам и удивлялся. Вот это да! Здорово! Надо же! Особенно восхищали меня молочные продукты. "Буду фермером!" - решил я. Если здесь такое изобилие продуктов, то фермеры, уж точно, как сыр в масле катаются. Стал я фермером-пчеловодом. Иду к соседу. Я увидел, что он коров держит. Говорю ему:
- Пол, продай молока.
- Нет, - говорит Пол, - продать не могу.
- Тогда давай так сделаем, я тебе мед, а ты мне молоко.
- И так не могу, - говорит Пол.
- Почему?
- В тюрьму меня посадят.
Оказывается, что в Канаде кем-то запрещено продавать молоко и молочные продукты с фермы. Все молоко фермеры обязаны сдать посредникам, которые перерабатывают молоко в другие молочные продукты, а часть пастеризуют, делают жирность молока 0 %, 1 %, 2 % и продают в магазинах в картонных коробках или в пластиковых мешках.
- Сколько ты надаиваешь молока, Пол, от своих коров? - спросил я.
- Ровно столько, сколько указано в квоте, которую я купил. Ни литра больше, ни литра меньше, - отвечает Пол.
- Сколько тебе платят за литр молока?
- Платили по 18 центов, сейчас подняли цену до 21 цента за литр, - сказал Пол.
- Слушай, сосед, - говорю я ему, - ты можешь свое молоко продавать по 2 доллара за литр, я готов тебе платить такие деньги.
- Ты думаешь, что ты один такой? - говорит Пол. Ко мне много людей приезжают и просят продать молоко по такой цене. Но не могу я этого делать! Понимаешь?
- Не-е-ет, - отвечаю я, совсем ничего не понимая своими куриными мозгами. - Коровы чьи? - спрашиваю.
- Мои.
- Молоко чьё? - продолжаю я допытываться.
- Моё.
- Продай.
- Меня в тюрьму посадят и ферму заберут, - уныло говорит Пол.
- Слушай, сосед, - говорю я, - твои посредники делают из твоего одного литра молока четыре литра говна и продают дороже, чем по доллару за литр. Они же тебя грабят. И не только тебя.
- Знаю, - чешет затылок Пол, - так я в свое время подписал с ними контракт, чтобы не мучиться с продажей. Тогда молоко было дешевое и продать было трудно. Они и подъехали к нам с контрактами. Потом в правительстве они добились создания организации под названием "Milk Marketing Board", которая запретила продажу молока с фермы. Потом ввели квоты на молоко.
- А вы можете решить этот вопрос в Правительстве? - спрашиваю я.
- У нас денег таких нет.
"Рабы, - подумал я, - куриные мозги. Попасться почти на голый крючок. Кто же эти жулики, так хитроумно организовавшие молочные монополии? Но Пол, подписывая контракт, думал о чем-нибудь, кроме своей сиюминутной личной выгоде? А Правительство и Парламент? Как они не просчитали на несколько ходов вперед ситуацию и способствовали созданию крупных монополий, а собственных граждан лишили естественного и законного права на свободу выбора? Тоже была в том и личная выгода каждого в отдельности?"
И вот разразился скандал. Нашёлся один смелый фермер, который в рукопашную ринулся в бой. Майкл Шмидт. В марте 1995 года Майкл обратился в государственное учреждение (Ontario Milk Marketing Board) с просьбой разрешить ему продавать настоящее непастеризованное молоко в качестве эксперимента, ведь все равно в Онтарио пьют непастеризованное, сырое молоко около 50 тысяч человек (сами фермеры, члены их семей, родственники и ближайшие их друзья-не стукачи).
Администрация сказала: "Нет!" Сослались на безкомпромиссную заботу правительства о здоровье народа. Фермер этому не поверил и стал продавать сырое молоко населению. В сентябре 1995 года Шмидта арестовали, судили, дали 2 года тюрьмы условно и оштрафовали на три тысячи долларов. Уверенный в своей правоте, Шмидт после суда немедленно продолжил продажу настоящего молока пятидесяти онтарийским семьям. Его коровы регулярно обследовались ветврачом, а стеклянное и металлическое (из нержавеющей стали) оборудование содержится им в стерильном состоянии.
Шмидт заявлял: "Я борюсь за принцип свободы выбора, гарантированного нам Конституцией".
К 2006 году Майкл стал продавать сырое настоящее молоко уже ста пятидесяти семьям. За эти годы несколько раз его пытались судить, предупреждали, что конфискуют коров, ферму и оборудование. На все угрозы он отвечал: "Мы имеем право на свободу выбора. Если Правительство попытается превратить угрозы в действительность, я объявлю голодовку".
И вот это время наступило. 21 ноября этого года, когда Майкл выехал на своем траке, груженном молочными продуктами со своей фермы, его окружили полицейские машины. Были конфискованы продукты и все фермерское оборудование для производства творога, сметаны, масла. Майкл объявил голодовку.
Получив эту информацию, я задумался. Из двух спорящих сторон одна, как правило, неправа, а если сказать помягче - имеет куриные мозги. Почему Майкл так упирается? Ведь Правительство утверждает: "Мы беспокоимся о жизни и здоровье всего населения".
Допустим, - рассуждал я дальше, скрутив свои куриные мозги в некоторое подобие извилин, - но почему Правительство так категорично именно на молочном и на курином фронтах?
Сигареты, например, приносят безусловный вред здоровью, но их не запрещают продавать.
Алкоголь? И здесь такая же картина.
Оружие? Это прямая угроза жизни. За 2006 год более 60 человек убиты с применением огнестрельного оружия. И только в Торонто.
Ранний секс? Врачи могут подтвердить ужасные последствия раннего секса на здоровье, и особенно девочек-подростков. Но закон разрешает это делать с 14 лет.
Некоторые "общественные" деятели лоббируют в Правительстве принятие закона, разрешающего секс с 12 лет.
Самолеты? Сколько они уносят жизней, когда случается трагедия? А трагедии случаются, и систематически.
Автомобили? Около 40-50 погибших пешеходов в год, да плюс погибшие и искалеченные автомобилисты. Это только в Торонто.
Американские продукты питания: шпинат, морковный сок, томатный соус, лук зеленый и многое другое, от которых уйма больных и десятки парализованных. По официальным данным в год в Канаде объявляется не менее 365 отзывов из торговли недоброкачественных продуктов. То есть, каждый день что-то запрещается к продаже. А сколько людей заболевают и врачи не могут установить от каких продуктов нынешнего, современного питания они заболели? А некоторые лекарства? Это уже похоже на организованную преступность.
На всех этих фронтах Правительство только изображает видимость борьбы.
Ага, теперь вы скажете: "Как-то так незаметно автор подводит нас к мысли, что куриные мозги имеет не Майкл Шмидт, а Правительство."
И вот тут-то вы, уважаемые читатели, ошибаетесь глубоко. Куриные мозги, на самом-то деле у нас с вами. Мы как-то очень быстро забыли, что тысячи лет во всех странах мира детей выкармливали до года материнским молоком, а затем коровьим. Горшок молока, миска меда и краюха хлеба - это еда наших предков. Молоко из-под коровы - настоящее, парное. Правда, один раз в России получился сбой. Группа закоренелых террористов, сидя в тюрьмах, делали из хлеба чернильницы, наполняли их молоком и писали этим молоком жульнические прокламации. Террором, придя к власти в 1917 году, эти люди на многие годы оставили народ и без молока, и без хлеба. Но молоко здесь, конечно, не при чем. Его просто использовали не по назначению.
Так давайте, вопреки высказыванию Елены Блаватской, хоть что-то, хоть один раз в жизни проанализируем. Я, например, обратил внимание, что когда страдает здоровье населения от деятельности крупных монополий: американского агропромышленного комплекса, табачной империи, алкогольной, фармацевтической, автомобильной, авиационной, империи секса, разврата и порнографии, то правительственные чиновники настолько мягки и доброжелательны, что создается впечатление, будто Правительства нет вовсе. Но как только канадские фермеры-одиночки предпринимают попытки поставить населению традиционно доброкачественные продукты питания, то тут уж административно-полицейский кулак действует предельно жестко. Двадцать вооруженных полицейских проводили операцию по захвату фермера, который вез населению высококачественные сельскохозяйственные продукты. Как мне рассказал Майкл Шмидт, полиция заперла всех работников фермы на кухне и устроила разгром в производственных помещениях. "После этого налета, - говорит Майкл, - резко упали надои молока. Даже коровы получили психологический стресс. Они очень чувствительны ко всякой грубости, а тут люди с оружием рыскали по ферме!"
О чьём здоровье беспокоится Правительство? О финансовом здоровье крупных монополий? Скорее всего, что это так. Представьте себе, что примеру Майкла Шмидта последовали и другие фермеры. Спрос на настоящее молоко очень высок, особенно в этнических группах из стран Европы, Азии и Ближнего Востока. Доходы посредников-перекупщиков резко упадут. Но при этом возрастет прибыль фермеров. Сегодня монополии скупают молоко у фермеров по 21 центу за литр, а Майкл продает молоко по 2 доллара и 50 центов за литр, при этом никто не жалуется на дороговизну. Хороший товар и стоит дорого. Высокий доход у фермеров - это стимул и для молодежи заниматься фермерством, а не попрошайничеством на улицах Торонто. Дети не будут уходить от стариков-фермеров в город, чтобы отдаться в лапы наркодилеров, пополнять банды организованной преступности или безумно сжигать молодые годы, сутками играя в дурацкие компьютерные игры.
Когда я разговаривал с сыном Майкла Шмидта Маркусом, я был очень поражен его тактичностью, очень здоровыми рассуждениями и манерой держаться. Чувство собственного достоинства и независимость, основанные на осознании важности дела, им выполняемого, глубоко поражают. 21 ноября, в тот день, когда полиция арестовала его отца, Маркус проявил невиданное хладнокровие. Несколько полицейских, не занятых разбоем на ферме и охраной самого Шмидта, решили проникнуть в дом. Маркус попросил их показать ордер на обыск дома.
- Ордер у нас есть, - ответил полицейский, - он в машине.
- Принесите, пожалуйста, - говорит Маркус, - я должен быть уверен, что он у вас есть.
У полицейских такого ордера не было и Маркус их не впустил в дом. Маркусу всего 19 лет. Он вырос на ферме и отец воспитал его настоящим человеком.
Теперь о квоте. Допустим, сегодня вы захотели заняться фермерством. Решили завести коров. Чтобы вас признали фермером и посреднические компании согласились скупать ваше молоко, вам надо иметь минимум 25-30 коров. Одна корова стоит около тысячи долларов. Но еще вы должны купить квоту, т.е. разрешение на приобретение коров. Квота на одну корову стоит сегодня 31 тысячу долларов. Умножьте 31 тысячу на 30 и получите сумму примерно в 1 миллион долларов. Может ваш сын, решивший стать фермером, позволить себе такое? Возьмем средний показатель надоя молока от одной коровы - 20 литров в день (зимой - 10-15 л, летом 25-30 литров). Молочная монополистская компания купит у вас 1 литр молока за 21 цент. Значит, корова дает вам за один день 4 доллара 20 центов. За сколько дней корова вернет деньги, которые вы за нее заплатили? 31 тысячу делим на 4,2, получим 7381 день или 20 лет! Вы куда-нибудь торопитесь?
Некоторые упрекают меня, что я более подвержен влиянию собственного разума, чем сердца. Ты, говорят, сердцем живи, воспринимай жизнь сердцем. Ну я и решил воспринять те цифири, что мной выше приведены, сердцем. Так оно у меня чуть не разорвалось от негодования. Поэтому, простите, буду и дальше использовать пусть и куриные, но свои мозги. Они у меня, наряду с сердцем и другими частями тела, тоже от Бога.
Итак, кто сегодня захочет стать фермером? Не торопитесь говорить, что никто. Адвокаты и другие богатые люди начали скупать квоты. Когда-то их раздали фермерам бесплатно. Потом они начали расти в цене и дошли аж до 31 тысячи долларов. Квотами стали торговать и делать на них деньги. Я не видел ни одного адвоката или его жену, сидящих под коровой с подойником. Квоты есть - коров нету. "Фермеры" есть - молока нету. Кто контролирует ситуацию? Крупные монополии, создавшие неконституционную организацию "Milk Marketing Board"? Похоже, что так. Так чего же боится Правительство и что, и кого оно защищает? Беспокоится за здоровье и жизнь населения? Не верю. Факты говорят о другом. Беспокоится за воспитание молодежи? Не верю. Факты говорят о другом. Беспокоится о благополучии фермеров и улучшении их благосостояния? Не верю. Факты говорят о другом. Беспокоятся о сверхприбылях монополий? Да, я вижу, что это так. Значит, деньги - голова всему? Похоже. Очень похоже.
Подавляющее большинство людей на этом и останавливаются. Иногда, снисходительно улыбаясь, хлопают меня по плечу, приговаривая: "Ты же сам видишь, все только о деньгах и пекутся, каждый хочет капитал сколотить. Ничего страшного в этом нет".
Может быть. Но мне мои куриные мозги подсказывают что-то другое. Я вижу, как создаются громадные монополии. Это как резервуары колоссальных богатств, от которых начинают зависеть даже крупные состояния, не говоря уже о фермах молочных, куриных и т.п. И тут всплывает на поверхность вопрос независимости и самостоятельности. Чего боится Правительство или люди, стоящие за ним? Того, что население начнет болеть, принимая в пищу доброкачественные продукты питания? Не логично.
Скорее всего то, что преследуется цель лишить человека самостоятельности существования, т.е. захватить контроль над источниками жизни. А это намного важнее всяких денег. Как бы не пришлось нам с вами в ближайшее время склонить головы, подставляя шею под хомут рабства, чтобы только получить право на существование.
