«Нельзя считать, что во всем мироздании мозг человека представляет собой единственный орган мышления, и что только в нем проявляется какое-то «я», – эти слова принадлежат не философу, а знаменитому врачу Николаю Пирогову.
Пирогов был великим хирургом и ученым, который превратил хирургию в науку, стал пионером в области применения наркоза при операциях и первым начал использовать гипсовые повязки для фиксации переломов. Однако деятельность этого самоотверженного труженика не ограничивалась только медициной. Николай Пирогов был еще и прекрасным педагогом, а также оставил после себя философские размышления о том пространстве, которое нельзя увидеть, и к которому невозможно прикоснуться скальпелем.
В конце жизни к Николаю Пирогову приходит удивительное озарение. На протяжении трех лет (1879-1881 гг.) ученый ведет «Дневник старого врача». На страницах своего философского труда Пирогов размышляет о бессмертии души, существовании Высшего мира и о Космосе, как о живом организме, с которым нераздельно связан каждый из нас. Подробнее об этом и пойдет речь ниже.
«Верховный Разум «думает» нашим мозгом»
В своем дневнике Николай Пирогов пишет о том, что он постиг неведомую для него тайну другого состояния материи, которая не похожа на плотную земную. Пирогов называл эту материю «бесконечно утонченным веществом».
«Этим бесконечно утонченным веществом заполнен весь океан жизни. Оно проникает во все атомы во Вселенной, бесконечно группирует и разлагает их, приспосабливая к различным задачам бытия», – так описывает ученый другое, более высокое, состояние материи. И это в конце XIX века, в котором экспериментальная наука ни о чем подобном не знала.
Николай Пирогов признавал существование Высшего Разума, с которым соединен каждый из нас. Ученый называл этот разум «Верховным Разумом», имеющий какой-то неясный (и для самого Пирогова) «неземной источник». И этот Верховный Разум «думает» нашим мозгом – к такому выводу пришел Пирогов. Он считал, что те идеи, которые рождаются в голове человека, на самом деле не наши, а являются нам извне.
Размышляя дальше, Пирогов пишет, что наш мозг, как и весь организм, является только органом, или хранилищем Верховного Разума. Точно так произведения искусства являются хранилищем мыслей художника.
– Чтобы Верховный Разум мог проявиться на вещественном плане, сгруппироваться из атомов, нужен прибор. Этим прибором и является организм человека, – объяснял Николай Пирогов.
Ученый считал, что Верховный Разум общается с нами через нашу интуицию, поэтому нужно научиться прислушиваться к своему внутреннему голосу и развивать его. Именно интуиция, по словам Пирогова, подсказала ему, что в мироздании есть некий Верховный Разум, который разговаривает с нами посредством нашего мозга.
Нам дано узнать только за гробом
Значительное место в дневнике Пирогова занимают размышления о вере. Ученый пишет, что его религиозные убеждения менялись в течении жизни. Листая «Дневник», можно заметить, что Пирогов в процессе становления своей личности был скептиком в религиозных вопросах, хотя воспитывался в религиозной семье. Позже он стал «врачом, ищущим веру».
По признанию Пирогова, самое трудное для него, как для врача, было поверить в существование загробной жизни. Ученый считал жизнь космическим явлением, понять полноту которой человек не может из-за своих органических увлечений и страстей, а также из-за вещественного восприятия бытия.
Николай Пирогов попытался найти ответ, как изменится наше мироощущение в тонком мире. По словам ученого, он смог почувствовать этот ответ на интуитивном уровне.
Человек, который находится в мире плотной материи, не имеет возможности постичь Истину. Она открывается восприятию в тонком мире, в котором нет плотной материи, препятствующей познанию.
Какой является истинная жизнь и ее истинная цель, нам дано узнать только за гробом, считал Пирогов.
К слову, все свои озарения, о которых так откровенно рассказывал Николай Пирогов в своем «Дневнике», ученый записывал исключительно для себя. Это указано в подзаголовке к толстым тетрадям с записями. Однако потом Пироговым одолело непреодолимое желание показать эти откровения людям. Таким образом, позже записи были дополнены завещанием Пирогова:
«Пришла мысль писать для себя и не издавать в свет ничего, пока я живу. Но я не против, чтобы мои Записки читались, когда меня не будет на свете».
